И по мере того, как они входили в тему и знакомились с жизненными биографиями рабочих и их реальной ситуацией, они все более основательно погружались в действительность. В общем, из этого разговора выросла в конце концов книга «Человек и его работа» (издана в 1967 г., а первые публикации относятся к 1962 году). Это был огромный труд всего этого коллектива и многих других, кого они привлекали на платных и бесплатных основаниях. В те времена привлекали студентов для опросов, для обработки материала, для перфорирования – они работали тогда на перфокартах, познакомились с этой техникой – счетными машинами того времени. Для них уже это неведомое прошлое. Их массив, образованный по самым строгим критериям теории выборочного исследования, составил 2665 человек. Из этого числа 42% выразили удовлетворенность своей работой, которая фиксировалась несколькими позициями в нашей анкете (она разрабатывалась по меньшей мере года полтора), 18% – выразили неудовлетворенность и 40% – ни то, ни се. Способ сопоставления ответов на вопросы анкеты назывался методом логического квадрата. По мнению Здравомыслова, он более никем не использовался в дальнейшей практике опросов в силу его трудоемкости. Эмпирические данные, полученные в результате их исследования, были многократно проанализированы по разным параметрам. В ходе этой работы были построены первые социологические теоретические конструкции, связанные с тем, что нужно понимать под факторами влияния на отношение к труду. Была проведена аналитическая работа по расчленению самого этого понятия – отношение к труду. Они различили три аспекта этого понятия – собственно «работу», которая осуществляется в конкретных производственных условиях, «профессию» и «труд» как нравственную, социальную ценность. В полемике вокруг их данных и того, как они их истолковали, центральное место занял вопрос о соотношении зарплаты и содержания труда. Они полагали, что содержание труда имеет более сильное мотивирующее значение для работника в сравнении с заработком. Более реалистические социологи, в частности, В.Н. Шубкин, их критиковали за этот вывод. Шубкин считал, что главным источником неудовлетворенности трудом было несоответствие между уровнем и характером образования молодежи и структурой рабочих мест. Это направление предлагало больше внимания обратить на техническую оснащенность рабочих мест и сократить расходы на образование. Здравомыслов же полагал, что превышение интеллектуального запаса над непосредственными требованиями производства станет важным фактором социальных изменений. Неудовлетворенность трудом вряд ли стоило рассматривать в качестве негативного момента, она станет побудительной силой более широкого круга преобразований в обществе. Эта дискуссия продолжается и поныне в социологии труда. Что касается соотношения заработной платы и содержания трудовых функций, то это вопрос, на их взгляд, усложняющийся тем обстоятельством, что пределы дифференциации зарплаты и содержания труда в советском обществе были очень разными. Если сравнить эти два параметра в те советские времена, (а, может быть, и в нынешние) то окажется, что вариабельность содержания труда гораздо больше, чем вариабельность зарплаты. Поэтому они и сочли, что положение о приоритете содержания труда над заработком в детерминации отношения к труду является нашим эмпирическим открытием, и стояли на этой точке зрения. Но во всем этом опыте присутствовала и другая сторона дела, выходящая за пределы нашего эмпирического материала и связанная с состоянием советской социологии, с состоянием общественной науки в целом и с борьбой нарождающегося социологического мышления с догматическим философским подходом. Когда пошли первые публикации по исследованию, а затем вышла из печати книга (1967 г.), на ихобрушился поток критики, суть которой заключался в том, что «это не марксизм, извините, а позитивизм, что такие работы вообще публиковать не следует и нельзя поддерживать это направление». Они оказались как исследовательский коллектив на грани существования. Согласно версии Здравомыслова, их спасло одно, на первый взгляд, незаметное обстоятельство: они оказались достаточно разумны, чтобы включить в состав редакционного коллектива декана философского факультета В.П. Рожина. Профессор Рожин, конечно, сам не занимался аналитической и эмпирической работой, однако он дал им, так сказать, возможность работать, обеспечил легитимное прикрытие. Он в общем-то добился и того, что областной комитет партии не препятствовал исследованию. Здравомыслов сам разговаривал с секретарем областного комитета партии по идеологии, покойным Г.А. Богдановым, который дал добро на нашу анкету и помню нервную атмосфере и ответственность этой встречи. Вы и не представляете, что это значило в те времена, когда «пропускают» анкету для рабочего, рассчитанную минут на сорок заполнения, связанную с разными сторонами жизни, с возможностью негативных оценок различного рода. Это было вообще-то достаточно мужественной акцией не только создать, но поддержать и пропустить этот документы, которые открывали возможности критического мышления и вербализации для исследователя и исследуемого. Поэтому он считает, что это было совершенно правильно, что они включили Рожина в авторский коллектив. Затем, возможно благодаря этому обстоятельству, на одном из собраний Академии наук СССР не кто иной, как вице-президент Академии Наук, профессор Константинов Ф.М. обронил небрежно фразу, что «это (имелась в виду наша книжка) марксистская работа». Ну, после того, как Константинов сказал, голоса некоторых других наших оппонентов уже не имели особого значения. Конечно, на ленинградском уровне, они (оппоненты) очень активно продолжали действовать, но так сказать, поезд уже ушел. А книга между тем оказалась переведенной в Польше, в США и в ГДР, на три языка зарубежных, причем не через «Прогресс», не через наши внутренние издательства и не по нашей инициативе. Она была признана достойной того, чтобы ее сразу же в течение двух-трех лет перевели разные издательства, и благодаря этому В.А. Ядов и ваш покорный слуга стали в социологическом мире довольно знаменитыми людьми. Надо сказать, что когда лаборатория организовалась и существовала, у нас всех было там очень много разнородных функций. Здравомыслов сказал только об исследовательской стороне дела, но были и другие моменты формирования сообщества. Одним из первых их гостей был Живко Ошавков – болгарский социолог, который провел у них несколько недель, знакомился со всеми их материалами и сказал, что это очень интересно, очень важно, и, таким образом они получили, если угодно поддержку от представителя социалистических стран. После этого, в 61-м году, приехала группа американцев во главе с Робертом Мертоном. Они им прочли лекцию о том, что такое социология, но они уже кое-что знали и могли дискутировать с ними достаточно профессионально эти вопросы. А в 64-м году приехал и Талкотт Парсонс, он потом написал статью в «Американском социологе» о том, что он не ожидал, что тут есть такие ребята, и появляется профессиональная социология. С Мертоном Здравомыслов разговаривал уже много-много лет спустя об этом его визите в Ленинград, и он рассказал ему, почему в принципе этот визит состоялся: было ясно, что все-таки социология в Советском Союзе уже существует, и они поехали, уже получив информацию о том, что да, есть такая. Они сделали турне по городам Союза и убедились в том, что они кое-что могут делать. Это была середина 60-х годов. В 1964 году, может быть, даже раньше, в Ленинград приехал американский социолог Джордж Фишер. Здравомыслов ему рассказал о публикации своей книги «Проблема интереса в социологической теории», где было написано кое-что и про теорию социального действия Парсонса, а именно, изложено, как он относится к его теории мотивации и т.д. Фишер говорит: «Давай мне книжку, я сейчас поеду к Парсонсу и ему изложу это все дело», ну, так и произошло. В общем, удивительным для него было то, что Парсонс откликнулся на эту публикацию своим письмом, довольно любопытным. Он оценил его взгляды как недогматические, не отвергнул, а сказал, в том духе, что «очень интересные вещи вы написали, хотя они на разных точках зрения стояли», и «Андрей Генадьевич готов продолжать дискуссию» – что-то в этом духе. Парсонс выразил желание, чтобы он приехал в США в качестве представителя Советской Социологической Ассоциации. Но это его предложение так и не осуществилось В то время Парсонс возглавлял Комитит АСА по связям с социологами СССР. Но позже Исполком АСА принял решение о нецелесообразности существования такого комитета.

Популярные статьи:

Рождаемость
Уровень рождаемости - показатель среднего числа детей, рожденных одной женщиной в течение репродуктивного периода - составлял в 2002г. в сельской местности 2,53 ребенка, в городских поселениях - 1,56, против 2,23 необходимых для простого в ...

Пределы толерантности: к поиску границ толерантного поведения
Сегодня актуализируется вопрос о границах толерантности. Толерантное поведение не предполагает исключений в отношении любой социальной группы (за исключением тех, деятельность которых выходит за рамки, очерченные государственным законом). ...

Возникновение и развитие профсоюзов в Германии
В отличие от Англии Германия представляла к началу XVIII века отсталую в экономическом отношении страну. Экономическая и политическая раздробленность не давала простора для вложения капитала и развития промышленности. Первый значительный т ...