Более ста лет назад на вопрос Джона Рокфеллера, что необходимо для создания университета мирового класса, Чарльз Элиот, бывший в то время президентом Гарварда, ответил: «Пятьдесят миллионов долларов и двести лет». Но, например, Чикагский университет, созданный в начале XX века, смог выйти на мировой уровень за двадцать лет, затратив на это около 100 миллионов. Сегодня эксперты оценивают стоимость создания университета мирового уровня примерно в полмиллиарда долларов.

Поэтому один из ключевых вопросов, на который необходимо ответить государству, – сколько университетов мирового класса оно может себе позволить без ущерба для финансирования других приоритетных направлений.

Задача иметь в стране университеты мирового класса вовсе не означает, что все вузы могут или должны претендовать на такой статус. Более реалистичной целью является создание комплекса учебных, научных и производственных учреждений в качестве базы для поддержки нескольких центров передового опыта, которые со временем могут превратиться в вузы мирового уровня. Даже в самых богатых странах ОЭСР очень мало высших учебных заведений, которым удается концентрировать у себя самые лучшие силы и средства. В США из примерно пяти тысяч вузов около 300 можно отнести к категории исследовательских, из них не более 30 относятся к лучшим университетам мира. В Великобритании менее 10 таких университетов, в Японии – не более пяти.

Международный опыт позволяет выявить три основные стратегии создания университетов мирового класса. Первая – можно повысить уровень нескольких из существующих университетов, имеющих потенциал для превращения в передовые учебные заведения. Вторая стратегия состоит в слиянии ряда вузов в новый университет, который мог бы обеспечить синергизм, отличающий вуз мирового класса. Третья подразумевает создание новых университетов с нуля. Каждая из стратегий имеет свои преимущества и недостатки.

Если говорить о затратах, то первая стратегия самая дешевая, но довольно рисковая. Главным препятствием для повышения уровня существующих учебных заведений являются их инерция и консерватизм. В первую очередь это касается вузов с большой историей, они предпочитают брать на работу своих выпускников и разрабатывать учебные планы и программы на основе «великих традиций». И часто используют свой исторический престиж в качестве оружия против инноваций.

Этот подход вряд ли будет успешным в странах с жесткими структурами и механизмами управления, препятствующими развитию современных систем управления и подбора кадров. Показателен пример Малазийского университета и Национального университета Сингапура. На момент получения независимости Малайзии в стране был один университет с двумя подразделениями – в Куала-Лумпуре и в Сингапуре, входившем в состав малазийского государства. Первый с самого начала был флагманским университетом Малайзии, а второй, поскольку Сингапур недолго пребывал в составе Малайзии, стал Национальным сингапурским университетом. Несмотря на общие культурные и исторические корни и одинаковый возраст, университет Сингапура сегодня занимает 30-е место в рейтинге Times, а Малазийский – даже не входит в рейтинг-лист.

Что ограничило возможности Малазийского университета? Во-первых, проводимая правительством Малайзии политика наибольшего благоприятствования коренным жителям (бумипутра), составляющим большинство населения страны. Согласно требованиям этой политики, университет не может самостоятельно отбирать студентов и принимать только самых способных. Кроме того, министерство образования ввело ограничение на долю иностранных студентов: таких могло быть не более 5%. В сингапурском университете доля иностранцев составляет 20% среди получающих диплом бакалавра и 43% среди студентов магистратуры и аспирантов. Во-вторых, в Сингапуре удалось мобилизовать почти вдвое больше денег (годовой бюджет 205 млн. долларов против 118 млн. в Малазийском университете) за счет доходов от инвестиционной деятельности. В-третьих, в Малайзии действуют нормативные акты, ограничивающие оплату труда преподавателей и ученых, включая иностранцев. Сингапурский университет, наоборот, может выбирать и привлекать лучших ученых и преподавателей со всего мира, оплачивая их работу по ставкам мирового рынка.

Все больше вузов в последние годы отдает предпочтение второй стратегии – слияниям. Во Франции отдельные университеты и высшие школы изучают возможности объединения на региональной основе. В Великобритании почти не осталось «отдельно стоящих» медицинских колледжей – за последние тридцать лет они присоединились к университетам. В Дании создан Инновационный фонд, который используется как источник поощрительных инвестиций на объединение аналогичных вузов. В результате слияний образуются крупные университеты. Делается это для усиления междисциплинарного характера образования и исследований, для экономии на масштабах, а также чтобы «встряхнуть» консервативные организационные культуры. Неявно на этот процесс влияют и международные рейтинги, учитывающие такие параметры, как количество научных публикаций вне зависимости от числа студентов.

Популярные статьи:

Возникновение нового вида желаний.
В каббале совокупность земных желаний называется сердцем человека. А частичка (желание), помещаемая в него свыше, называется точкой в сердце. Большинство людей испытывают потребности, ограниченные рамками нашего мира. В них входят творческ ...

Объекты и субъекты социальной работы
Термин "объект" применяется при анализе конкретной двусторонней связи, описывающей единичное отношение познания и деятельности. В этом конкретном отношении сторона, осуществляющая познание или деятельность, называется субъектом; ...

Гипотеза Мальтуса
Первая попытка оценить динамику численности населения и ответить на вопрос, сможет ли Земля прокормить всех живущих на ней, связана с именем английского ученого Томаса Мальтуса (1766-1834 гг.). Он пришел к мысли, что если рост населения ни ...